"Известия" 4 апреля 2003
Игорь Порошин

Золото Евгения Плющенко - высшее достижение российского фигурного катания на чемпионате мира, завершившемся в Вашингтоне. С теперь уже двукратным чемпионом мира обозреватель "Известий" Игорь Порошин встретился после его триумфа.

- Ваше выступление в Вашингтоне оставило у большинства наблюдателей впечатление. Никто не подвергает сомнению победы, но многие удивлены тем, что вы победили американца Тимоти Гейбла не нокаутом, а только по очкам, если использовать терминологию бокса.

- Я не знаю, кто эти наблюдатели и как мои выступления смотрелись со стороны. По моим собственным ощущениям я выиграл с большим запасом. И не нужно меня ставить рядом с Тимоти Гейблом - у меня совершенно другой уровень катания.

- Этот уровень для него недостижим?

- Пока да.

- Но вы согласны с тем, что в качестве исполнения прыжков Гейбл был сильнее вас в Вашингтоне?

- Нет. Он действительно сделал в произвольной программе два прыжка в четыре оборота, но зато у него не было комбинации 4-3-2. И потом, если в моей программе не было других четверных прыжков, это не значит, что я их не умею делать. Я регулярно исполняю на тренировках четверной сальхов и четверной лутц (элемент, который никогда не исполнялся на официальных соревнованиях. - "Известия"). В новом сезоне, если здоровье позволит, эти элементы обязательно появятся в моих программах. Будем двигать фигурное катание вперед.

- То есть вы включите четверной лутц в вашу программу вовсе не из чувства опасности?

- Какой опасности?

- Опасности проиграть.

- Я не боюсь проиграть, хотя бы потому что понимаю: нельзя все время выигрывать, и еще потому что я умею проигрывать. Я рассуждаю просто: мне 20 лет и я двукратный чемпион мира. Все складывается очень неплохо, чего бояться.

- Вы легко проиграли Олимпиаду?

- Два дня после короткой программы Олимпиады - пожалуй, самое сложное время в моей жизни... Эта немыслимая, ничем не объяснимая ошибка на четверном тулупе, когда я раскрылся после трех оборотов. Но я сам был удивлен тому, как я быстро восстановился - произвольную программу я откатал на своем уровне. И потом, когда твои родители и друзья все время тебе повторяют: "Это не последняя твоя Олимпиада, Женя", - им начинаешь верить. И правда, ведь не последняя.

- И все же ваш неприезд на чемпионат мира в Нагано год назад выглядел как тактический ход, как свидетельство того, что вам требуется некий реабилитационный период.

- Совершенно верно. Это и был реабилитационный период. У меня в правом колене что-то произошло с костью. Она стала расти. Врач говорил об операции, но одновременно никаких гарантий не давал. Мы долго думали с Мишиным (тренер Плющенко. - "Известия") и в конце концов отказались от хирургического вмешательства, но к этому моменту я уже прошел некие подготовительные процедуры к операции, были сделаны инъекции и колено распухло. Никакой возможности участвовать в чемпионате мира не было.

- Сейчас по прошествии года вы можете сказать, как бы сложилась для вас Олимпиада, если бы вы не упали в короткой программе?

- Я стал бы олимпийским чемпионом.

- Менять произвольную программу за месяц до начала Игр не было ошибкой?

- Нет. Программу, которую мы с Мишиным назвали "Жизнь артиста", не очень принимали судьи и не очень понимали зрители. Я недавно, кстати, прокатывал ее в Германии на показательных выступлениях и еще раз в этом убедился. Реакция зала была сдержанной.

- Сейчас вы остаетесь в Америке на двухмесячный гастрольный тур. Практически каждый день вы будете участвовать в ледовых шоу. Вы не боитесь, что в этой долгой рутинной работе к вам придет ощущение усталости от фигурного катания, которое потом будет очень сложно побороть?

- Напротив, эти гастроли питают меня эмоциями. Я выступаю в огромных залах, при огромном стечении публики. Мне это нравится.

- Вы не планируете перебраться в Америку, ведь практически все ваши профессиональные интересы связаны с этой страной?

- Когда-то я всерьез думал об этом. Но чем больше я езжу по миру, тем больше я люблю дом и Питер. Я не хочу лишать себя этого счастья - возвращаться домой.

- Теперь возвращаться домой еще приятнее - ведь в Петербурге, насколько я знаю, вы нашли любовь. Существует много разных теорий по поводу того, что происходит со спортсменом, когда он влюблен. Что говорит ваш опыт?

- Я выиграл в этом сезоне чемпионат мира, чемпионат Европы и финал Гран-при. Что тут можно добавить?

- Тренеры часто болезненно реагируют на сердечные увлечения своих учеников…

- В том случае, если ученики начинают опаздывать на тренировки или убегать с них раньше. Это не мой случай.

- Для меня по-прежнему загадка, как уживаются два человека со столь разным темпераментом, как вы и Мишин?

- Именно потому и уживаемся, что мы - разные. Мы никогда не ссоримся, так чтобы потом не разговаривать. Не устаем друг от друга, мы созваниваемся по 10-15 раз в день.

- В отношении к Ягудину вы такие же разные - Мишин несколько меняется в лице, если в его присутствии произносят это имя…

- Я могу только предполагать, почему Мишин так болезненно воспринимает все, что связано с Ягудиным, - он его вырастил, воспитал, а тот его бросил. Что же касается меня, то вы можете хоть сто раз произнести его имя, настроение мое от этого не изменится.

- В новом сезоне Ягудин обещает вернуться, что для вас изменится с его приходом? Вам станет сложнее?

- Наверное, ведь он хороший спортсмен, боец. Но могу сказать, что и ему будет гораздо сложнее, чем раньше. Все прибавили - Гейбл, Хонда и Вайс, который хоть и неудачно выступил в Вашингтоне, но на тренировках показывал просто чудеса. Говорю вам как очевидец.

- Что имеют в виду люди, когда говорят, что Плющенко задрал нос?

- Расскажу. Иногда идешь на тренировку, настраиваешься, что-то там прокручиваешь в голове. В такие минуты, бывает, кого-то не замечаешь, с кем-то не поздороваешься. Ну и люди, которых я случайно не заметил, потом разносят по всему мир весть о том, что Плющенко зазнался. Я стараюсь относиться к людям так же, как к себе. А к себе я отношусь хорошо.