"СПОРТклуб", №1-2\2003
Зифа Архинчеева

Наконец-то рубрика "Детский сад" добралась и до фигурного катания.

Чему отдавал предпочтение маленький Женечка Плющенко? Танцам в присядку, хоккею, девочкам? Был "отличником" или "смолил" на переменах во втором классе? Вы уже заинтригованы? Тогда - смело в Детскую к серебряному призеру Олимпиады в Солт-Лейк-Сити, чемпиону мира (2001) и трехкратному чемпиону Европы (2000, 2001, 2003) в одиночном катании!

Если бы не двустороннее воспаление легких, вряд ли бы страна узнала своего героя. В год и три месяца Женя заболел. Простудился в ясельках поселка Ургал Хабаровского края - родители строили БАМ. Местный врач поставил диагноз ОРЗ. А спустя неделю мальчика увезли на "скорой" с тревожными симптомами. Два с половиной месяца - уколы, белые халаты и неспадающая высокая температура. Татьяна Васильевна не могла больше смотреть на мучения сына и добровольно выписалась из больницы. Будь что будет, решила она, и по совету бабушек начала выводить малыша на свежий воздух. В любую погоду: дождь, снег, ветер. Катала мальчугана на санках, поставила его на лыжи (маленькие, деревянные, они живы до сих пор). И ребенок вскоре пошел на поправку. Однако c Дальнего Востока с его шикарной природой, рыбалкой, грибами и ягодами все же пришлось уехать. Врачи настоятельно рекомендовали сменить климат. Летом 1985 года семья Плющенко перебралась в Волгоград.

Как-то во время очередной оздоровительной прогулки, Жене было 4 года, он с мамой Татьяной Васильевной встретил ее сослуживицу с маленькой дочкой. Девочка обливалась горькими слезами. А женщина тяжело вздыхала: "Отказывается вставать на лед. С таким трудом коньки достали. А ты?! - обратилась она к Жене. - Хочешь попробовать? Да?!! Ну, тогда бери!" И подарила ему "бесценные" по тем временам белые "ботасы".

На следующий, исторический(!) день, 25 февраля 1987 года, вся семья пошла записывать Плющенко-младшего на фигурное катание. "Эту девочку я не возьму, - показала тренер на старшую дочь Татьяны Васильевны, - переросток. А вот эту... беру!" "Я не девочка", - возмущенно поправил малыш с длинными светлыми волосами. "Тем более. Мальчики - у нас в дефиците".

"Помню, во Дворце катались и прыгали дети. А еще..." - задумался именитый "одиночник", - там было много хоккеистов. Глаз не мог от них оторвать". Оно и понятно, мечта детства. Женька уже в годик забивал дома голы. Папа сделал ему "фирменную" клюшку из фанеры. На тренировку мальчик приходил на полчаса раньше назначенного срока, чтобы... успеть посмотреть на игру "настоящих мужчин". На их форму, клюшки, маски. "Хорошо, - не выдержало материнское сердце. - Научишься красиво кататься, отдам тебя в хоккей". Но как только появились первые успехи, ни о чем другом Женя больше уже не помышлял. Понравилось!

Впрочем, он ладил не только со льдом. Трехколесный велосипед Плющенко оседлал чуть ли не раньше, чем научился ходить (а ходить, точнее, бегать, начал уже в девять месяцев). В три года перешел на двухколесный велосипед. Резво съезжал с 10-ступенчатой лестницы. Под охи и ахи родителей. Ничего не боялся.

А как Женя выплясывал вприсядку! На две ноги выпрыгивал! "Это все от деда Виктора Васильевича, - утверждает мама. - Танцор был, каких поискать". Руководители детского коллектива русского народного танца в Волгограде ходили за Татьяной Плющенко по пятам, уговаривали не забирать от них сына: "У мальчика великое будущее!" Но совмещать фигурное катание и танцы стало не по силам. Кто знает, солировал бы сейчас Евгений где-нибудь в ансамбле Игоря Моисеева.

Если бы да кабы... Мама, например, была уверена, что Женя станет военным. Бывало, маленьким он увидит солдата или офицера, остановится, как вкопанный. И смотрит с замиранием сердца. У него и своя солдатская рубашка была, Татьяна Васильевна специально перекроила взрослую. Папа достал пилотку и кобуру. Как и любой мальчишка, Женя обожал пистолеты, машинки! Всегда рисовал их, когда заказывал подарок Деду Морозу. Не меньше любил и книжки. Сам записался в библиотеку. В шесть лет уже читал "Незнайку на луне", "Витю Малеева в школе и дома". Однажды ему подарили танк, стреляющий маленькими игрушечными снарядами, с дистанционным управлением. А заглянувшая в гости подружка его сломала. Женя, всегда бережно относившийся к своим вещам, расстроился страшно. Но Наташеньку Кузнецову простил. Первая "любовь" все-таки. "Им было годика по четыре, - вспоминает мама, - ехали в троллейбусе. И Женя полез обниматься, целоваться, рос ласковым мальчиком. Наташа стала отпираться: "Мне папа целоваться не разрешает!" - "А мне разрешает". Весь троллейбус просто затрясся от смеха!"

За любовь к прекрасной половине человечества Евгению часто доставалось. На льду, если кто-то из девочек падал, тут же мчался на помощь. Тренер ругался: "Ты бы лучше свой элемент отшлифовал. Сами разберутся". Но Женя не мог поступить иначе. В десять лет у него появилась новая подружка Катя Бусовская, она была постарше на три года, подающая надежды фигуристка. Ныне работает врачом. Мальчик всегда старался угостить ее яблочком, конфеткой. Домой приходил и разговоров только было: "Мама, правда, Катя здорово вращается!"

Курить Женя начал рано. Полуторагодовалым бегал с палкой или спичкой во рту по вагончику, где жило еще несколько семей. Соседка-учительница рассказывала: "Малыш приоткроет мою дверь, спрячет "сигарету" за спину. Спрашиваю: "Ты что, куришь?!" - "Неть". И тут же палку свою бросает и бежать". Во втором классе Женя уже "смолил серьезно". "Хватит, сынок, бычки собирать, - постановил отец на семейном совете. - Вот тебе пачка сигарет. Садись рядом, кури". У Женьки аж глаза округлились. Желание баловаться тайком на переменах сразу отпало. По крайней мере, родители за сыном подобного больше не замечали.

Любимым лакомством детства у Евгения была жвачка. Ради сладкой тягучей резинки мог сделать все что угодно. Растянуться в самом сложном шпагате, убрать квартиру (чем, порой, пользовалась его старшая сестра, умело перекладывая свою часть работы по дому на брата). "Но самое ценное в жвачках, - с горящими глазами подчеркивает фигурист, - были вкладыши! Мы играли ими и в школе, и на тренировках. Я был безумно горд: собрал почти всю коллекцию Turbo и Patbom".

В 1994 году Евгению пришлось переехать тренироваться в Санкт-Петербург потому, что в Волгограде закрыли школу фигурного катания. Целый год жил один, пока к нему не перебралась Татьяна Васильевна. "Раз прислала ему поездом деньги, - вспоминает мама. - Звоню. А он: я уже все потратил. На что? На бананы. Очень их любил. Мог два килограмма сразу съесть. Пообедать перед тренировкой вечно не успевал". Но этот эпизод скорее исключение. Евгений знал цену деньгам, видел, как они тяжело достаются родителям. Когда Алексей Мишин отпустил его на 12-летие на неделю домой, первое, что сделал Женя, переступив порог волгоградской квартиры, вручил Татьяне Васильевне 300 рублей (всю накопленную за пять месяцев стипендию): "Мамуля, это тебе. Купи теплое пальто". Женщина от неожиданности растерялась. Заплакала. В 16 лет сын делал уже более серьезные подарки. Купил квартиру недалеко от "Юбилейного". Надоело ютиться по коммуналкам, где раскладушку даже поставить было некуда: спали с мамой в одной кровати. Подарил отцу "Жигули" 99-й модели: "Ой, спасибо, сынок. Да, зачем?!" - "Что ты, папа! Я тебе очень многим обязан! Все это время мама со мной рядом была. А ты в Волгограде нам на жизнь зарабатывал".