"Аргументы и Факты" №24, 21 декабря 2001
Эдуард Сорокин

Многие почитатели таланта Евгения Плющенко называют его гением на льду. Может быть, они преувеличивают, но так или иначе пока он наш лидер в мужском одиночном катании. Накануне Олимпиады-2002 любая мелочь, связанная с "номером один", становится - а может быть, кажется - значимой. Например, произвольная программа, которую подопечный Алексея Мишина подготовил к Солт-Лейк-Сити, до середины сезона остается тайной за семью печатями.

- Я представляю программу в точном соответствии с выбранной стратегией подготовки к Олимпийским играм. Не раньше и не позже. Так мы решили с моим тренером.

- Хорошо. Тогда хоть на немножко приоткройте щелочку и расскажите о ней.

- Программа называется "Страницы из жизни актера". Мой тренер считает, что показывать себя только в одном ключе, как я делал раньше, уже нецелесообразно. Вне зависимости от того, когда я впервые ее покажу, могу пообещать точно - в "Страницах..." я буду разным. Очень разным.

- Четыре года назад вы были запасным в российской олимпийской сборной. Помню вас, тогдашнего, безусым и худым юношей пятнадцати с половиной лет от роду. За минувшее время вы не только возмужали, что вполне естественно, но и существенно изменили свой облик. Одни волосы до плеч чего стоят.

- Над новым имиджем уже второй год мне помогает работать главный хореограф питерского мюзик-холла Давид Авдыш, с которым мы как-то быстро нашли общий язык. Он ставит мне каждое движение. Произвольная программа на музыку Эннио Морриконе из кинофильма "Однажды в Америке", с которой я победил на последнем чемпионате мира, - дело его рук. Мало кто знает, что Авдыш не новичок в фигурном катании и причастен к олимпийскому "серебру" Лиллехаммера. Тогда он помогал Тамаре Москвиной ставить произвольную программу Артуру Дмитриеву и Татьяне Мишкутенок. Напомню, что на Играх-94 эта пара заняла второе место.

А на новой прическе настояла мама. Она как-то перебирала детские фотографии, где я запечатлен с копной волос. И, видимо, так разобрала ностальгия, что она решила попробовать вернуть мне детство. Я послушался и, по-моему, не прогадал. Новая прическа мне самому нравится, и я с удовольствием хожу в салон к мастеру Ларисе, которая меня и стрижет, и делает укладку.

- Ваша мама, похоже, потратила немало сил и на то, чтобы вы стали гибким?

- Да. Я ей за это очень благодарен. Именно маме пришло в голову, что мне по силам освоить знаменитый пируэт "Бильман". Много лет она не уставала "растягивать" меня. Считаю, что мои фирменные вращения - и "Бильман", и "бублик" - были бы невозможны без упорства и самоотверженности мамы.

- Рассказывают, что с чувством головокружения от успехов вы справились тоже с помощью мамы?

- Да. Слава Богу, я переболел звездной болезнью, когда делал первые успехи в спорте. Мне тогда было 15 лет, и я возвратился с первого взрослого чемпионата мира. С собой привез "бронзу", а мог и "золото". Приехал с мыслями: а зачем это мне работать, если я и так все умею? Но мама быстро поставила меня на место. Обошлось без подзатыльников. "Ну-ка, давай, спускайся вниз", - говорила она мне. Я понимал, что она права. Перед глазами были примеры друзей, которые начинали многообещающе, а кончили плохо. В основном потому, что даже не пытались бороться с головокружением от успехов.

- Интересно, а в подопечных Алексея Николаевича вы оказались тоже с помощью мамы?

- Нет. Благодаря своему первому тренеру Михаилу Маковееву. Я занимался в его секции до одиннадцати лет в Волгограде. Но в 1993 году наш каток закрыли. Маковеев буквально взял меня за руку и повез в Санкт-Петербург к Мишину. Алексей Николаевич устроил настоящие смотрины, после чего вынес вердикт: "Беру".

- Хорошо. А к Маковееву вас кто привел? Разве не мама?

- Тут вы правы, мама. Я в детстве часто простужался, и мама решила, что для закалки нет места лучше, чем секция фигурного катания. Тренировки на катке пошли на пользу, постепенно я окреп и перестал болеть. А со временем втянулся в фигурное катание и стал тренироваться "по полной программе".

- Один из сайтов в Интернете утверждает, что в последнее время фигуристы стали зарабатывать весьма приличные деньги. В частности, называется сумма ваших призовых за последний год - 250 тысяч долларов.

- Я не буду ни опровергать эту цифру, ни соглашаться с ней. Скажу вот что. До "новых русских" мне, конечно, далеко, но теперь у меня появилась возможность жить в нормальных условиях. Я окончательно перевез своих родителей в Питер, сняв их с работы. О комнате в коммуналке, которую мы снимали с мамой в первые годы жизни в Питере, вспоминаю как о страшном сне. Мои мама с папой хлебнули лиха. Я ведь родился в небольшом городке Бам Хабаровского края, куда уехал на заработки мой отец. Мы жили в деревянном домике, где не было даже телевизора. И, скорее всего, из-за местного климата я так часто в детстве и болел. Сейчас безумно рад, что могу материально обеспечивать родителей, могу купить маме нормальный подарок. В общем, на жизнь не жалуюсь.

- Вы имеете в своей коллекции золотые награды всех наиболее престижных международных турниров, кроме Олимпийских игр. Самая большая мечта - золотая олимпийская медаль? Или что-либо другое?

- Вы правы. Моя самая заветная мечта - победа в Солт-Лейк-Сити. И хотя выше и почетнее звания олимпийского чемпиона ничего нет, я согласен с Алексеем Николаевичем, что не следует считать Игры событием, после которого наступает всемирный потоп. Если и не выиграю, то не повешу нос. Точно знаю, что на предстоящей Олимпиаде для меня свет клином не сошелся. Стану работать много больше, и, может, через 4 года будет моя Олимпиада. Или через 8 лет. Я ведь собираюсь кататься еще лет 10-13...

- После известных трагических событий вам не страшно лететь в Америку? Вас не посещали мысли отказаться от поездки в Солт-Лейк-Сити, как это сделали, например, некоторые норвежские спортсмены?

- Если честно, то страшно - я же нормальный человек. Но страх можно преодолеть. Отказаться от Олимпиады я не смогу. Ждал ее всю жизнь, готовился к ней фактически с 1990 года. Что бы ни случилось, я буду выступать в Солт-Лейк-Сити.