"Известия" 29 декабря 2000
Игорь Порошин

Несмотря на все бури в короткой программе, соревнования мужчин на чемпионате России по фигурному катанию в Москве закончились почти так, как и предсказывалось. Евгений Плющенко третий год подряд первый, Алексей Ягудин третий год подряд второй. К неожиданностям можно отнести разве только то, что Александру Абту удалось повторить свой прошлогодний успех - третье место. В предстартовых раскладах эта позиция отдавалась Илье Климкину. Но в итоге он остался четвертым.

То, что в прошлом году звучало еще предположением, сегодня стало утверждением. Утверждением, кажется, печальным. Ибо это и беда, и грех фигурного катания - то, что в нем так мало неопределенности. Теперь же следует признать, что туман, так плотно окутывавший состязание Алексея Ягудина и Евгения Плющенко за звание сильнейшего фигуриста современности, решительно рассеивается. В районе московского парка "Сокольники" случилось столь резкое прояснение в отношениях Плющенко и Ягудина, что любые попытки окутать их туманом будут выглядеть так же странно, как если бы человек показывал пальцем на ясное солнце и при этом спрашивал: "А может, это луна?"

Со всей решительностью следует заявить, что в "Сокольниках" светило одно солнце - Евгений Плющенко. И затмевало все другие большие и даже огромные звезды. Ягудин, проигравший третью из четырех последних очных встреч Плющенко (прошлогодний чемпионат страны и чемпионат Европы), может и даже должен жаловаться на свой организм, упрямо тянувший его ко сну по зову американского рожка. Устраивать ревизии драгоценных наград, где три золотые медали чемпиона мира парадоксально и эффектно соседствуют с тремя серебряными медалями чемпионата России - нет чемпиона мира в своем отечестве. Но это никак не отменяет прогноз синоптиков: метеорологическая ситуация и в Братиславе на чемпионате Европы, и в Токио на финале "Гран-при", и в Ванкувере на чемпионате мира будет сходной с декабрьской сокольнической. Должно быть ясно.

Ясность прогноза отнюдь не означает конца интриги. Противостояние Плющенко и Ягудина продолжается. Просто после того, что произошло в "Сокольниках", можно вполне определенно описать набор ситуаций, которые дадут тот или иной его результат. И сразу же следует оговориться, что победа Плющенко предполагает неисчислимое множество комбинаций обстоятельств. В то время как для победы Ягудина всегда будет совершенно необходимо одно условие: для того чтобы Ягудин выиграл, Плющенко должен ошибиться, и ошибиться по крупному. Как, скажем, на чемпионате мира в Ницце, когда он впервые в сезоне не прыгнул свой фамильный каскад из трех прыжков, вообще почти ничего не прыгнул.

Ягудин признался, что доволен своим прокатом произвольной программы, даже несмотря на то что не прыгнул каскад из тулупов в четыре и три оборота. И в этом признании заключено понимание своих возможностей. Каскад 4+3 - это технический предел Ягудина. В прыгучести Ягудин уступает не только Плющенко, но и Илье Климкину, который сделал этот каскад на третьей (!) минуте произвольной программы и, пожалуй, ни в чем не превосходит сенсационного Клыкова, вместе с Плющенко сделавшего два четверных в одной программе. Уступает и в гибкости - все тому же Плющенко с его цветком Бильман и Климкину с его изумительным проездом в обратном наклоне корпуса почти параллельно льду. Это порождает ситуацию заведомого неравенства. И она только на первый взгляд кажется скучнее прежней неопределенности. Если же разобраться, то положение, при котором Плющенко рассматривается как фаворит, только глубже востребует гений Тарасовой. А Тарасова - это прежде всего гений конъюнктуры, гений игры чувствами публики. И этот гений уже во всю мощь проявился в новой произвольной программе. Удачные игры со Шнитке и неудачные игры в "Ужасы войны" в прошлом сезоне закончены. Начинается настоящая война. Когда могучая голливудская киностудия замечает перед собой спину конкурента, она быстро заканчивает с творческими экспериментами и предъявляет зрителю "Годзиллу". Так поступила и Татьяна Анатольевна Тарасова - тренер по фигурному катанию с лицом "Уорнер бразерс". "Гладиатор" Алексея Ягудина, что ядреный блокбастер, бесцеремонно хватает зрителя за душу, как за грудки, и так до конца номера и не отпускает. Русская публика с ее то ли страхом, то ли презрением по отношению к Голливуду программу не очень-то приняла - вопросов было много. Но ведь после окончания соревнований Тарасова ясно и указала, что эта программа предназначена не для нашей публики. "Ягудин все равно - лучший. И в мире это знают!" - восклицание Тарасовой, которое сочли эмоциональным выплеском, все же больше похоже на декларацию принципов. Полмира посмотрело "Гладиатор", половина из этой половины - со слезами на глазах. В их числе был и Леша Ягудин, как он сам мне признался. И, наблюдая за ледовым побоищем Ягудина, многие героического гладиатора вспомнят если не со слезами, так с чувством. Тарасова утверждает, что в октябре на "Скейт Кэнада" уже на третьей минуте весь зал стоял на ногах. Я видел это выступление в записи, это почти правда - на четвертой.

Можно спорить о критериях художественности: что является художественным приемом, а что - его профанацией. Нельзя спорить о том, что публика была и остается инструментом воздействия на судей. Этим инструментом, кстати, искусно владеет Тамара Москвина, которая, прекрасно понимая, что в техническом отношении Бережной и Сихарулидзе не уступают, по крайней мере, уже пять пар в мире, сделала до слез трогательную программу. И снижать баллы за какие-то там скучные поддержки в этой ситуации выглядит преступлением перед этими слезами. Судьи - тоже люди. Им не очень хочется выглядеть душителями прекрасных порывов. Поэтому они трижды задумаются, прежде чем казнить за технические просчеты. Абсолютно тем же целям служит и ягудинский "Гладиатор". Так что сегодня у Ягудина примерно те же шансы на выигрыш очередного чемпионского титула, что и год назад. Теперь даже ему и легче. Стратегия вполне определенна: Ягудину остается будоражить публику, быть безупречным в том, в чем он может быть безупречным, и ждать ошибки Плющенко. При солнце легче ориентироваться, чем в тумане. Пусть даже если это солнце - не ты.