"Спорт-Экспресс" 29 января 2005
Елена Вайцеховская

ПЛЮЩЕНКО ЧЕТЫРЕХКРАТНЫЙ!

Завоевать титул в первый раз - сложно, но куда проще, чем потом отстаивать его. Что уж говорить о ситуации, когда титул этот может стать уже четвертым по счету - и к тому же год назад был утерян. Нетрудно предположить, насколько сильно трехкратный чемпион мира Евгений Плющенко хотел вернуть себе европейскую корону!

И - вернул. Но таким уставшим, как после произвольного проката, Плющенко не был еще никогда.

- В этом сезоне мне не везло с самого начала, - сказал он, едва закончив выступление. - Сначала подготовка была нарушена из-за травмы, потом получилось так, что, независимо от моего желания, увеличилось количество стартов. Когда в начале января закончился чемпионат России и мы приступили к подготовке к европейскому первенству, я понял, что никак не могу восстановиться. Все давалось с невероятным трудом. Думаю, что неудача в короткой программе (Плющенко проиграл Жуберу полтора балла. - Прим. Е.В.) - результат именно этого. Перед выступлением в произвольной программе я пришел к выводу, что нет никакого смысла думать о соперниках: спорить предстояло лишь с самим собой. И очень рад, что в этом споре мне все же удалось взять верх.

Тренер четырехкратного чемпиона Европы Алексей Мишин был искренне горд за ученика.

- Я никогда не ставил перед Женей цель выиграть во что бы то ни стало, - сказал он. - Но всегда говорю ему: ты трехкратный чемпион мира и должен понимать, что, в каком бы состоянии ни был, не можешь позволить себе опуститься ниже определенной планки. Этого как раз и достаточно, чтобы стать первым.

Эта победа особенно ценна - поскольку год назад в Будапеште россиянин, уступив французу Брайану Жуберу, потерял звание сильнейшего на континенте. И, естественно, был одержим желанием взять реванш.

В реальность того, что Плющенко сможет завоевать свое четвертое европейское золото, после короткой программы верилось мало. Даже коллеги из Санкт-Петербурга, отчаянно болеющие за своего спортсмена, начали вспоминать, что в карьере Плющенко почти не было примеров, когда фигурист, завалив короткую, безошибочно справлялся с произвольной. Мол, раз уж занервничал, то это надолго.

Не очень повезло чемпиону мира и с жеребьевкой. Он должен был кататься предпоследним, после всех основных соперников. А это всегда непросто. Но, пожалуй, главным, что осложняло Евгению его задачу, было то, что все остальные, включая действующего чемпиона Европы Брайана Жубера, ставили в финале куда более простые цели.

Даже самые великие спортсмены рано или поздно начинают проигрывать. Приведу один пример - из плавания. Александр Попов уничтожал соперников на всех турнирах подряд в течение семи лет, и казалось, так будет всегда. Но однажды его тренер Геннадий Турецкий оборвал мою восторженную тираду фразой: "Надо понимать, что вероятность поражения постоянно увеличивается. Соперники готовятся целенаправленно "на Попова". Их число растет, а главное - ни перед кем не стоит задача побеждать всегда и везде. Вполне возможно, что не Попов, а кто-то другой окажется в день старта в лучшей форме, настроении, желании соревноваться, чем Саша. Нужно быть готовым к такому повороту событий заранее. Иначе поражение может нанести сильнейший психологический удар, оправиться от которого будет крайне тяжело".

ПЛЮЩЕНКО

Прошлогоднее поражение в Будапеште стало для трехкратного чемпиона мира именно таким ударом. И тем не менее у этой ситуации были свои плюсы: Плющенко впервые понял, что его колоссальное преимущество над соперниками может растаять без следа даже из-за единственной ошибки.

Победы на чемпионате мира в Дортмунде, на этапе "Гран-при" в Москве, а затем и в финале чемпионской серии, причем с колоссальным отрывом от конкурентов, вернули уверенность. Но здесь, в Турине, спортсмен вышел на короткую программу с потухшими глазами. Не катался - вымучивал из себя "Лунную сонату". И проиграл.

- Устал, - сказал он журналистам в микст-зоне.

Это вовсе не было попыткой оправдаться, хотя многие восприняли признание Плющенко с иронией: мол, с чего устать человеку, столь роскошно начавшему первую половину сезона?

На самом деле ответ был совершенно честным. Люди, выступающие на высочайшем уровне много лет, устают не от нагрузок. От постоянного напряжения нервов и необходимости в любом состоянии становиться первым.

Тот же Попов как-то сказал в порыве откровенности: "Мне вновь и вновь приходится пересиливать себя. Стометровка вольным стилем - дистанция, на которой я стартовал бесчисленное количество раз. И которую знаю до каждого сантиметра. Иногда становлюсь на тумбочку - и понимаю, что меня начинает тошнить от одного вида воды и необходимости прыгать в нее и начинать работать".

- Поймите, - втолковывал корреспонденту "СЭ" уже после победы Плющенко его тренер Алексей Мишин. - Мы ведь совершенно не рассчитывали, что придется стартовать в финале "Гран-при". Но после того, как Женя выиграл этап в Москве, а чуть позже от участия в финале из-за травмы отказался Джонни Вейр, стало ясно: не ехать в Китай мы не имеем права. Можно было, конечно, найти отговорку, сослаться на травму, но вдобавок ко всему у Плющенко было запланировано выступление в шоу, которое начиналось буквально на следующий день после окончания финала в Китае. Сами понимаете: если бы он пропустил соревнования по состоянию здоровья, но при этом поехал бы на шоу, снова возник бы скандал, который никому не пошел бы на пользу.

Вот и получилось, что, выступив в Китае, Женя потерял две недели нормальных тренировок. Потом блестяще откатался на чемпионате России - именно на таком уровне мы планировали выступить и в Турине. И выступили бы, если бы не получилось лишнего старта. Отказаться же от соревнований в Санкт-Петербурге было невозможно - мы не имеем права так поступать по отношению к своим зрителям.

Надо отдать должное Мишину: за сутки, отделившие финал от короткой программы, он сумел привести ученика в нормальное соревновательное состояние. На вопрос: "Как удалось?" - ответил:

- Я просто показал Жене протокол, в котором указаны лучшие результаты всех участников. И спросил: "Ну и с кем ты собираешься соревноваться? Ты даже думать об этом не должен. Надо просто сделать все, что умеешь. И все вопросы о чемпионстве отпадут автоматически".

ЖУБЕР

Вопреки распространенному среди журналистов мнению, что спортсмен, выходя на старт, только и думает о том, как и кого победить, так не бывает почти никогда ни в одном виде спорта. Любой тренер, если, конечно, он не полный идиот, может ставить воспитаннику лишь одну задачу: сделать все, что наработано в тренировках. Бороться за каждый элемент до самого конца программы. Каким получится результат - вопрос второй.

Задачей Жубера было именно это. Только вот на момент начала чемпионата в активе француза была лишь одна неделя нормальных тренировок.

- Представляете, - говорил он, - за полтора года, что прошли с момента моего разрыва с Вероник Гийон, у которой я до этого катался 15 лет, мы не то что не разговаривали, но даже не здоровались - так велика была обида друг на друга. До сих пор не могу понять, почему Вероник согласилась снова начать работать со мной. Но на первой же тренировке я с удивлением почувствовал себя так, словно не было никакого перерыва. Все то же понимание с полуслова, с полувзгляда, и... В общем, я был полным дураком, что не попробовал вернуться раньше.

В Турин Гийон приехала, но сразу предупредила ученика, что не сможет остаться с ним до конца соревнований - должна возвращаться в Пуатье и везти другую свою ученицу на юниорское первенство страны. От Брайана же требовалось одно: прокатать программу по возможности без ошибок.

С этой целью из программы фигуриста был исключен второй четверной прыжок. По мнению Гийон, готовность Жубера к чемпионату не позволяла рассчитывать, что фигурист справится с максимально сложным вариантом программы без потерь.

Полностью избежать ошибок не удалось: при базовой стоимости исполненных элементов 70,0 (на 2,7 выше, чем у Плющенко) результат за технику с учетом всех снятий составил 69,71. Но в целом Брайан остался доволен: личный рекорд он превысил почти на 25 баллов.

- Я совершенно не рассчитывал, что справлюсь со своей программой, - говорил Жубер. - Понимал прекрасно, что не готов к этому функционально, может не хватить сил. Поэтому искренне горд тем, что сделал. Меня совершенно не огорчает, что золото получил не я. Евгений заслужил его гораздо больше. Зато теперь знаю, что сумею справиться и с более сложными задачами. Стало ясно, что именно требует доработки. Надеюсь, что к чемпионату мира сумею подготовиться гораздо лучше.

ЛАМБЬЕЛЬ

Объективно швейцарец Стефан Ламбьель никак не должен был составить конкуренцию двум сильнейшим. Два месяца тренировок, из которых львиная часть времени ушла на разработку прооперированного колена, оставляли не так много поводов для иллюзий.

Так и получилось. Ламбьель продержался половину программы, в которую из прыжков уложились тройной аксель с недокрутом (засчитанный по этой причине как двойной), прекрасный четверной тулуп, тройной риттбергер и каскад 3+3 из флипа и тулупа. Но на этом запас сил кончился. Двойной тулуп, "бабочка" вместо тройного лутца, неудачная попытка исполнить сорванный элемент еще раз никак не могли содействовать высокому результату, даже несмотря на потрясающие вращения и хореографию.

В произвольной швейцарец остался седьмым. В итоге - четвертым. Но предоставил массу информации для размышлений: если этот парень способен так кататься после столь короткого реабилитационного периода, что же он покажет через год - на Олимпиаде?

Поэтому почти ни у кого не осталось сомнений: не Штефан Линдеманн, получивший в Турине бронзу, не Фредерик Дамбье, финишировавший в произвольной четвертым, а именно Ламбьель остается человеком, способным доставить лидерам наиболее крупные неприятности.

ГРЯЗЕВ

Россиянин Андрей Грязев прыгнул четверной прыжок на соревнованиях впервые в жизни. Не попытался, как пробовал в этом сезоне уже неоднократно, но безуспешно, а сделал. Высоко, с быстрым вращением и хорошим выездом. И, как ребенок, расплылся в улыбке, торжествующе сжав кулаки.

Такие моменты знаменуют в мужском одиночном катании своего рода переход в высшую лигу. Наверняка четверной еще долго будет ломать программу, забирать львиную долю сил, как это происходило почти со всеми фигуристами на этапе включения такого элемента, но само сознание, что отныне четверной - не мечта, а реальность, стоит многого.

В цепи составляющих произвольной программы Грязева этот прыжок стоял первым. Дальнейшие ошибки, как и предполагалось, не заставили себя ждать. Но понять их природу было несложно. Одиночное катание - прежде всего концентрация. А какая, к черту, может быть концентрация, когда в голове невольно бьется одна-единственная мысль: "Сделал! Сделал!! Сделал!!!"

Так же эмоционально реагировала на удачный почин тренерская бригада фигуриста - Татьяна Тарасова, Елена Водорезова и Евгений Платов.

- Меня не волновало, каким окажется результат, - сказал Андрей после проката. - Я должен был прыгнуть четверной. Обязан. На всех тренировках он получался замечательно. Но соревнования - это же совсем другое.

На отборочном чемпионате России, который прошел в начале января в Санкт-Петербурге, Андрей выступил не совсем удачно. И вызвал множество закулисных разговоров о том, что на пьедестал, да еще на второе место, его просто-напросто вытянули за уши. И что по справедливости на чемпионат Европы ничуть не меньше заслуживали поехать Андрей Лезин и Александр Успенский.

Чемпионат Европы снял все вопросы. Даже при явных срывах (одинарный флип и двойной лутц вместо тройных) Грязев в произвольной программе стал пятым, проиграв Дамбье всего 0,68. Его итоговый (тоже пятый) результат уступил четвертому (Ламбьелю) еще меньше - 0,16. Да и Линдеманн оторвался ненамного. Если бы Андрей удачно сделал хотя бы один из сорванных прыжков, он бы получил бронзу.

ПЛЮЩЕНКО

Трехкратный чемпион мира действительно заслужил победу. Единственной ошибкой в его выступлении оказался двойной риттбергер вместо тройного, сделанный почти в самом конце программы. Были еще три незначительные помарочки - на приземлении после двух прыжков и в финальном вращении, но, как сказал Мишин журналистам: "Вы уверены, что видели ошибки? Нет? Значит, их и не было".

На пресс-конференции Мишин ругал новую систему судейства. Основной аргумент был один: не может человек, чье катание поднимает на ноги полные залы, получать почти одинаковые баллы за компоненты программы с теми, кто "всего-навсего катается".

Вот с этим, как мне кажется, можно поспорить. В финале Плющенко проявил поистине героический характер, но это вовсе не мешало заметить, что ему тяжело. Усталость стала причиной не только технических ошибок в элементах, но и того, что в некоторых частях своей программы фигурист заметно терял скорость.

Собственно, 7,89 за второй из компонентов программы (связующие шаги между элементами) - единственная из пяти оценок, не дотянувшая до "восьмерки", - следствие именно этого.

Общий результат тоже получился весьма красноречивым. При том что Жубер, как вы уже знаете, поднял планку своего рекорда на 24,59, а Грязев - на 29,75, Плющенко не дотянул до личного достижения 24,61. А это означает именно то, что подразумевал Мишин, предложив ученику до финала лишний раз взглянуть на протокол: если Евгений будет всего лишь кататься так, как умеет, серьезно вести с ним борьбу тот же Жубер сможет еще не скоро.