"МК-Бульвар" 24 апреля 2006
Валентина Пескова

Про него теперь точно можно сказать - это наше все. Фигурист, которому на сегодняшний день нет равных в мужском катании, доказал свое мастерство и статус на Олимпиаде в Турине. Государство оценило труды Жени - президент вручил ему "Тойоту Ленд Крузер", питерские магнаты подарили "Мерседес-Гелендваген". Сам Плющенко теперь всерьез подумывает о бизнесе, мечтая создать собственное ледовое шоу. Рассуждает взросло, мыслит серьезно, на лишние вопросы о жене не отвечает - личные темы не для журналистов.

- Женя, только что вы вернулись из гастрольного тура по России, где выступали с другими фигуристами. Как все прошло?

- Я очень рад, что мы наконец-то можем выступать в России, проводить здесь туры и показательные выступления. Большая часть выступлений фигуристов обычно проходит за границей - в Америке, в Канаде, в Японии. А тут наконец-то мы смогли пообщаться с русским народом. Тур прошел великолепно - везде были полные стадионы.

- Вы как-то говорили, что тоже мечтаете о собственном шоу.

- Да, я обещаю, что со своей командой буду готовить собственный тур и вообще начну заниматься именно "шоу" в фигурном катании. Чтобы это были не только выступления фигуристов, а в сочетании с эстрадными номерами, с цирком, балетом, акробатами.

- Других фигуристов пригласите к себе выступать или это будет только ваше шоу?

- Обязательно будут и другие фигуристы, но весь расчет, естественно, будет на одно имя. Программа будет называться "Евгений Плющенко со своими друзьями" или "Евгений Плющенко на льду со своими друзьями". В общем, идея такая есть. А дальше будем думать, подбирать команду. Надеюсь, это произойдет в ближайшем будущем.

- Это гастрольное турне было "обязаловкой" для всех или вы могли отказаться, не поехать, отдохнуть после Олимпийских игр?

- Безусловно, я мог отказаться. Мог побыть дома, а мог поехать выступать куда-то за границу. У меня были такие предложения, и турне там было в два раза дольше, и по деньгам получалось выгоднее. Но я согласился выступить в России, потому что хотел посмотреть российский бизнес, изучить наш рынок. Узнать, как это вообще здесь происходит.

- И как впечатления?

- Наконец-то посмотрел на русские дороги. У нас было три переезда по 16 часов на автобусах. Я был поражен: в некоторых местах автобус ехал со скоростью 20 км/ч, иначе было невозможно. То есть российские дороги - не дороги, а что-то ужасное. У каждого фигуриста были "спальные места" - мы раскладывали кресла, на них стелили матрац, и так ездили. Конечно, не очень комфортно. Но я посмотрел, как народ реагирует на фигурное катание, на шоу, и впечатления остались только позитивные.

- Судя по телефильму об этом туре, спортсмены во время поездки не общались между собой. Все устали от совместного пребывания?

- Нет, это неправда. Я, например, со всеми общался, просто я был единственный из фигуристов, кто спал по 15–16 часов. Заканчивалось шоу, мы ужинали, потом сразу садились в автобус и ехали в другой город. Я тут же пытался заснуть и просыпался уже днем, часа в два. Ребята удивлялись: они специально пытались кричать, чтобы меня разбудить, включали телевизор, но я ничего не слышал - настолько уставал. Я вообще неприхотлив - могу спать везде, в любых положениях, главное - чтобы выспаться, иначе потом не смогу работать.

- Во время подобных шоу вы так же требовательны к себе, как на соревнованиях?

- Если ты добился имени, ты должен держать планку, ниже опускать нельзя. Люди во многих странах разбираются в фигурном катании: знают, что такое тройной аксель или тройной луц. Здесь я за 13 шоу сделал, по-моему, 15 тройных акселей. А может быть, и больше. Делал каскады из трех тройных прыжков. У меня были силы, подъем - прием у зрителей был колоссальный, и адреналин просто выплескивался.

- Хочется узнать, что вы теперь делаете со своим автопарком - недавно сразу две машины прибавилось.

- Вот все теперь говорят, что у меня много машин. На самом деле свои предыдущие автомобили я давно продал. Так что сейчас мои личные машины - как раз две последние. "Тойота Ленд Крузер", которую Владимир Владимирович Путин подарил. И "Мерседес-Гелендваген" от наших питерских партнеров. Ну и у моей супруги тоже личная машина есть, "Мерседес".

- У вас еще, кажется, мотоцикл был?

- Да, у меня даже два мотоцикла. Но я на них сейчас не катаюсь, они стоят на даче. Был серьезный сезон, не хотелось рисковать. Не дай бог перевернуться, удариться ногой - сразу лишние проблемы, отвлечение от тренировок.

- Получая подарки от президента, чувствуете, что родное государство вами гордится, или это просто жест вежливости?

- Я очень рад, что наконец-то государство начало заботиться о своих спортсменах. Мы все рады. Конечно, это все благодаря Владимиру Владимировичу Путину, потому что он сам спортсмен, любит спорт. Если вспомнить прошлую Олимпиаду - государство не придало такого большого значения нашим победам. Да, было чествование, поздравление. Но в этом году - просто что-то невероятное. Постоянно какие-то мероприятия, приемы, подарки от государства, от федерации, от Олимпийского комитета. То есть поддержка, конечно, чувствуется, и это приятно.

- Кроме подарков вам, говорят, предлагали и дорогостоящие рекламные контракты?

- Да, было несколько предложний. Но сейчас у меня есть договор только с чаем Dilmah, который я вам рекомендую. Дело в том, что я участвую в рекламе только тех продуктов, в качество которых верю и которые сам употребляю в обычной жизни. Так что, пейте настоящий цейлонский чай Dilmah, мой вам совет. (Смеется.)

- Несмотря на финансовую состоятельность, говорят, вы все еще не решили свой квартирный вопрос. А что с вашей четырехкомнатной квартирой, которую вы купили в Питере, когда перевезли семью из Волгограда?

- Там сейчас живут родители, это их квартира. А я живу с супругой в ее квартире. Но, думаю, в ближайшем будущем мы решим этот вопрос. Я надеюсь.

- После победы на Олимпиаде не ощутили себя в какой-то момент первым лицом государства? Медаль ведь зарабатывали не только для себя, но и для всей страны.

- Но мы же, как солдаты, боремся за Россию в первую очередь. Естественно, я ехал на Олимпиаду и думал только о победе. Думал о том, что мне нужно показать все, что я умею, и если я это сделаю, то выиграю. Но, конечно, было очень сложно. Многие говорили: "Ты вообще мог кататься как конькобежец, сложив руки сзади, и все равно бы выиграл". Со стороны, может быть, и казалось, что победа была легкой. Но Олимпиад легких не бывает. Это очень тяжело - преодолеть эмоции, адреналин, который просто выхлестывает наружу. Нужно все это сдержать и в нужный момент прыгнуть. Должен сказать, что мой тренер здесь дал мне очень многое - мы вместе с ним выиграли золотую олимпийскую медаль. И, кстати, я очень рад, что не выиграл Олимпиаду четыре года назад, а стал тогда вторым.

- Почему?

- Как раз потому, что сейчас к нам государство относится гораздо лучше. (Смеется.) Сейчас пресса и телевидение делали все возможное, чтобы осветить эту Олимпиаду. В Солт-Лейк-Сити, например, русских вообще не было: сидели трое наших на трибуне, а остальные - американцы. А сейчас в Турине выходили на разминку, например, американцы, канадцы и русские. Американские и канадские болельщики вставали и кричали: "Ю эс эй! Ю эс эй!" Весь зал. А потом вставали наши, поднимали флаги и кричали: "Рос-си-я! Рос-си-я!" И наши перекрикивали! Американцы были в шоке. Поэтому это была моя Олимпиада.

- После выступления все видели, как вы сказали "все!" и поцеловали кольцо. А раньше первым делом целовали крестик на шее.

- Да, крестик со мной всегда. Ну а кольцо поцеловал - потому что у меня теперь есть супруга, я ее люблю, и это был такой знак внимания. А "все!" - это потому, что выиграл. (Смеется.) Наконец-то исполнил все, что задумал еще в детстве.

- Помимо медали что-то привезли своим родным из Италии?

- Я был там с мамой, привез ее на показательные выступления. Мы гуляли по городу, но как-то ничего такого не попадалось, что бы очень хотелось купить. Привезли сувениры какие-то. Да и на самом деле там было что-то нереальное: меня все узнавали, даже со спины. Я надевал кепку, очки, и все равно подходили: "Женя, распишись!", "Евгений, распишитесь!" Так что по городу ходили очень мало. Привез, пожалуй, только фотографии. Фотографировался много, мамулю фотографировал.

- Удивительно, что мама, не зная фигурного катания, изначально воспитывала в вас чемпиона. Не говорила: "Женя, береги себя", а, наоборот, заставляла больше работать.

- Мама вообще могла быть тренером номер один в мире. Во-первых, я был ее ребенок, и она знала, где мне дать слабинку, а где, наоборот, взять в ежовые рукавицы. А во-вторых, когда ты хочешь, чтобы из твоего сына или дочери получился хороший спортсмен, нужно требовать. В спорте дорога каждая минута. Не бывает такого: сегодня не получилось, получится в следующий раз. Если ты вышел на футбольное поле или каток, - ты должен забить сегодня, ты должен сегодня прыгнуть. А завтра нужно сделать в два раза больше. Такой принцип был у моей мамы, и это дало свои плоды. Мама меня растягивала на шпагат, потому что тренер сказал: если через неделю мальчик не сядет на шпагат, я его не возьму. И через неделю я сел на шпагат. Потом элемент Бильман - вращение, которое из мужчин делал только я. Тоже благодаря маме. У нас дома был вращающийся диск, мы его ставили на пол, и я на нем делал все то же самое, что на льду. Меня тошнило, рвало, я говорил: "Мама, я больше не могу". Она говорила: "Нет, надо еще". Поэтому, если бы мама меня не дожала, ничего бы не получилось.

- Чем сейчас занимаются ваши родители, старшая сестра?

- Родители на пенсии, отдыхают, и слава богу. Они рвались продолжать работу, но, мне кажется, это неправильно. Сестра Лена работает, у нее есть дочь, муж, они живут в Петербурге. Она тоже молодец, всегда мне помогала, старалась воспитывать. Она у меня отличница, и до пятого класса мы с ней всегда вместе учили уроки. Так что пять классов я закончил на "отлично" благодаря сестре.

- После пятого все пошло хуже?

- После пятого класса я как раз уехал в Петербург, семья осталась в Волгограде, а я здесь был один. А с шестого, то есть в 11 лет, начал ездить с моим тренером, Алексеем Николаевичем Мишиным, по разным городам и странам на сборы, семинары, чтобы набирать мастерство в фигурном катании. Какая уж тут школа? За границей семинар длится восемь часов в день. И восемь часов в день ребятам показывают, как правильно кататься, делать упражнения, прыжки, вращения. После восьми часов ты просто труп - приходишь в гостиницу, поужинал и бросился на кровать. Но зато я набрал мастерство, прошел школу выживания, которая помогла мне в дальнейшем.

- Был какой-то переломный момент, когда вы поняли, что повзрослели?

- В 14 лет. В 13 я съездил на чемпионат юниоров, стал шестым и заработал первые деньги, которые нам были очень нужны. Купил телевизор, видеомагнитофон, какую-то одежду маме, себе, подарки папе. А в 14 лет я выиграл чемпионат мира среди юниоров и купил папе машину. Вот тогда я понял, что надо работать еще больше.

- То есть момент взросления был связан с первыми большими заработками, а не с какими-то внутренними переживаниями?

- Нам тогда безумно нужны были деньги. Отец у меня остался с сестрой в Волгограде, а мама переехала со мной в Питер, не работала. Отец работал на двух работах, чтобы нас содержать. И когда у меня пошел профессиональный подъем, тогда все получилось и встало на свои места.

- Женя, а ваша супруга Маша, жена фигуриста, умеет кататься на коньках?

- Умеет, но мы вместе ни разу еще не катались. Но надеюсь, в ближайшем будущем мы как-нибудь вместе выйдем с нею на лед. Я и своих детей тоже поставлю на коньки. Просто для себя - пусть катаются.

- Династию воспитывать не собираетесь?

- Нет-нет, фигуристом мой ребенок не будет, пусть у него будет немножко детства. У меня самого не было детства, к сожалению. Я в 14–15 лет еще с пистолетом играл: покупал пистолет с резиновыми пульками и стрелял с людей. Мы как-то с друзьями шли летом в Москве, у Ленинградского вокзала, купили пистолет. А ребята старше меня были года на четыре. И вот мы шли, играли, и кто-то решил исподтишка стрельнуть прохожему в ногу. Тут же откуда-то взялась милиция, их забрали, а я убежал. Они только успели крикнуть: "Скажи нашим тренерам, что мы, может быть, не приедем". Но все обошлось, ребят отпустили.

- Сейчас способны на подобную выходку?

- Нет-нет, сейчас я уже взрослый, у меня своя семья. Надо думать о семье, о родителях. Вообще уже хочется немножко домашнего спокойствия. Хочется побыть с семьей, с родителями, погулять с собакой, за городом, на природе. Да просто отоспаться.

- Женя, а вам не снятся периодически страшные сны про каток? Что выходите на лед, а он растаял? Или что коньки украли?

- Нет, такого не бывает. (Смеется.) Снятся нормальные сны, хорошие. Бывает, снится, что все четверные прыжки прыгнул на соревнованиях. На тренировках я их уже исполнял, и с каскадом делал. Еще снится, что у меня много детей. И мы с супругой гуляем с ними.

- Хотелось бы, чтобы сон сбылся?

- Хотелось бы. Я мечтаю о том, чтобы у меня было много детей. В общем, если мне что-то снится, то только позитив. А негатив если и есть, то он как-то быстро забывается. Я такой человек - стараюсь думать только о хорошем.